публицистика

Риторика свободы, которая сегодня зачастую превращается в радикальный, а порой угрожающий призыв или ограничивается вниманием к мимолетным «мгновениям освобождения», одновременно завораживает и пугает. Остается ли свобода ключом к независимости, справедливости и благополучию, или ее «звездный час» уже близится к завершению? Так ли одержимость свободой раскрывает потенциал вдохновения и эмансипации, как раньше, или отражает всё более глубокий нигилизм?

За десять лет работы надзирателем в Стрэнджвейс, британской тюрьме строгого режима, он наблюдал за разными преступниками, стал свидетелем массы происшествий, происходивших в стенах этой тюрьмы, и получил мрачный опыт, который изменил его. В Стрэнджвейс, этом больше похожем на лабиринт сером здании, Нил Сэмворт увидел, как устроена жизнь заключенных и что руководит их поведением, какие негласные правила царят в тюрьме, как готовят надзирателей для работы с заключенными.

Бенджамин Франклин – один из отцов-основателей, стоявший у истоков американского государства, чей портрет помещен на стодолларовую банкноту. Человек, сделавший себя сам. В результате постоянного самообразования и упорной работы над собой он стал личностью поистине мирового масштаба, полиглотом и энциклопедистом, чьи познания простирались от политики и дипломатии до естественных наук и философии. Предвосхитил появление тайм-менеджмента, разработав собственную систему управления временем.

Эта книга о жизни и творчестве Клода Моне - французского живописца-пейзажиста, одного из основателей импрессионизма. С его картины Impression, soleil levant (Впечатление. Восходящее солнце), неприветливо встреченной современниками, началась история целого направления в искусстве. Трепетные воздушные образы картин Моне пронизаны любовью к жизни и призваны продлить мимолетность восторга, остановить мгновенье.

«Аптекарь Освенцима» – малоизвестная история Виктора Капезиуса, продавца фармацевтической продукции из Румынии, который в возрасте 35 лет вступил в ряды нацистов и в 1943 г. стал главным аптекарем в крупнейшем лагере смерти Освенциме.
Частично основываясь на ранее засекреченных документах, Патрисия Познер рассказывает о личности Капезиуса, его бегстве от правосудия и наконец о привлечении его к суду через двадцать лет после окончания войны за многочисленные убийства.

Как вести себя на допросе, что делать, если вам подбросили что-то запрещенное, как обжаловать несправедливый приговор, какие российские правозащитные организации могут помочь и как обращаться в Европейский суд по правам человека?
Алексей Федяров, глава правового департамента фонда «Русь сидящая», объясняет, как действовать тем, кто стал жертвой несправедливости. Автор рассказывает, как и почему российские суды выносят несправедливые и необоснованные приговоры и каким образом силовики фабрикуют и фальсифицируют уголовные дела.

Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени?
Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом?

Новая книга Михаила Марголиса посвящена истории российского шоу-бизнеса и ключевым фигурам на его авансцене и за кулисами. В основе ее – уникальная документальная хроника. Это интервью, сделанные когда-то самим Марголисом. Сохранившиеся в газетных и журнальных подшивках, записях диктофона и различных эфирах – свидетельства эпохи, прямая речь героев и очевидцев событий.
Вместе с автором мы перенесемся на 10, 20, 30 лет назад. Во времена, где Игоря Талькова только-только застрелили перед концертом, Валерий Меладзе – еще никому не известный певец, Игорь Крутой живет в Москве в коммуналке со старушкой, а Фёдор Бондарчук прогнозирует смерть видеоклипов. Это время появления на сцене Линды и Децла. Времена, когда 26-летний Филипп Киркоров считает, что образ артиста на сцене должен быть скромным. Времена, когда российский рок вышел из андеграунда и неожиданно для себя стал собирать стадионы, вкусив настоящей славы.

Инсайдерский рассказ врача о борьбе с инфекционными болезнями – самыми массовыми убийцами на планете – и о панике, которая настигает нас и усугубляет проблему. Али Хан рассказывает, откуда приходят эпидемии и как они распространяются, раскрывает способы борьбы и обсуждает эффективность вакцинации. Захватывающее повествование, полное научных фактов, предостережений и размышлений, в том числе и о текущей пандемии COVID-19.

В начале 1990-х годов Илья Кочергин решился на своеобразный биографический эксперимент: оставил учебу в Институте Стран Азии и Африки, уехал из Москвы и отправился путешествовать по Сибири. Несмотря на то, что Кочергин все же вернулся в Москву, эта авантюра оставила в судьбе писателя важный след: впечатление от жизни среди мистических алтайских гор стали частью его художественного мира. Опыт пребывания за пределами городской цивилизации снабдил Кочергина материалом, повлиял на его личные внутренние установки, художественный метод и выбор проблематики.

По словам автора, всех их объединяет принадлежность к традиции «антифилософии», занимающейся не столько поиском истины, сколько ее волевым утверждением и прибегающей не столько к критике существующих позиций, сколько к «приказам». Свою же задачу автор видит в описании интеллектуальных и экзистенциальных возможностей, вытекающих из решения исполнить (или не исполнить) такой приказ.

Что общего между изобретением анестетиков в середине XIX века, использованием нацистами кокаина и разработкой прозака? Все они являются продуктом той же логики, которая определяет новый этап современности – «Эпоху анестезии».
Лоран де Суттер рассказывает, как наша жизнь теперь характеризуется управлением эмоциями с помощью препаратов, начиная от повседневного употребления снотворного и заканчивая сильнодействующими наркотиками. Химия настолько вошла в нас, что мы даже не можем понять, насколько она нас изменила.

Какие книги мы читали в год, когда в мир пришел коронавирус? Сборник рецензий критика и публициста Михаила Калужского — это не просто отличный ответ на вопрос «что бы почитать». По словам Линор Горалик, каждый из этих текстов — о том, что чтение значило тогда для людей, привыкших делить жизнь с книгами. И о том, что мир — несмотря ни на что — продолжает существовать.

Эдди Яку всегда считал себя в первую очередь немцем, а во вторую – евреем. Он гордился своей страной. Но все изменилось в ноябре 1938 года, когда его избили, арестовали и отправили в концлагерь. В течение следующих семи лет Эдди ежедневно сталкивался с невообразимыми ужасами, сначала в Бухенвальде, затем в Освенциме. Нацисты забрали у Эдди все – его семью, друзей и страну.

В современной историко-художественной литературе принято романтизировать революционеров и их борьбу с режимом. И да, при правильной подаче все выглядит, как красивая история о людях, готовых пойти на все, лишь бы двигаться в светлое будущее и вести за собой свой народ. Но что, если взглянуть на это более трезво?
Из книги Николая Старикова «От декабристов до террористов. Инвестиции в хаос» вы узнаете, на чьи деньги Герцен «бил в свой колокол», почему декабристы так сильно недолюбливали русскую армию, по какой причине у террористов-эсеров были при себе британские, а не российские паспорта, кто писал программы революционных партий и на какие деньги Ленин с семьей отдыхал на дорогих европейских курортах.

«Приходит в исполком блоха-беженка…» «Откинулся волк с зоны и решил завязать…» «Идут звери на субботник, смотрят, заяц под деревом лежит…» Почему героями советского анекдота так часто становились животные? Как зооморфные культурные коды взаимодействовали с коллективной и индивидуальной памятью, описывали социальное поведение и влияли на него? В своей книге филолог и антрополог Вадим Михайлин показывает, как советский зооморфный анекдот противостоял официальному дискурсу и его манипулятивным задачам.

Было бы естественно ожидать от любимчиков монарших особ, что они стремятся любой ценой сохранить благосклонность августейших покровителей. Однако же в истории нередки случаи, когда у фаворитов возникало недовольство своими благодетелями, и они не только переставали целовать руку, осыпавшую их милостями, но и покушались на право этой особы властвовать.
Действительно ли у престарелой королевы Англии Елизаветы I Тюдор не дрогнула рука подписать смертный приговор своему молодому любимцу Роберту Деверё, графу Эссексу?

В книге А.Н. Хитрова отражены основные исторические этапы создания ядерного и термоядерного оружия в разных странах мира, а также проблемы, связанные с борьбой мирового сообщества за ядерное разоружение. В качестве исходных использованы данные, опубликованные в открытых источниках информации.

То было время великой свободы, которая зачастую противоречила здравому смыслу. Эту свободу привнес первый президент России Борис Ельцин. Взбалмошный самодур и жесткий политический лидер, сложный и противоречивый человек.

1986 год, США. Рут Кокер Беркс, 26-летняя мать-одиночка, случайно зашла в палату к ВИЧ-положительным. Там лежали ребята ее возраста, за которыми отказывался ухаживать медперсонал клиники. В те времена люди мало что знали о СПИДе и боялись заразиться смертельной болезнью. Рут была единственной, кто принялся заботиться о больных. Девушка кормила их, помогала связаться с родственниками, организовывала небольшие праздники и досуг…